Иньская сила — это не просто иньская масса, помноженная на иньское ускорение, а кое-что гораздо большее. Сила тьмы, холода, воды, мягкости, женского начала. Причём обладателям XY-набора хромосом её применять тоже можно — а порой даже необходимо. Особенно если такой обладатель сам Инь — или Тень.Титульный герой — не какое-то мистическое создание со сверхспособностями, а обычный человек, оттого его история ещё драматичнее: он не мог защититься от превращения в Тень. Но как подсказывает мировая литература, быть тенью — не значит быть безэмоциональным и безвольным.
Некоторая фантастичность присутствует лишь в боевых сценах — привет традиционному для китайского кинематографа в целом и Чжана Имоу в частности жанру уся. Бойцы придают законам физики вращение на разных осях — и с ирреальной ловкостью вращаются сами, как на земле, так и в воздухе. Есть тут и могучий воин, одолевающий любого противника с трёх ударов. Почему не с одного? Видимо, потому что здесь не пародийная супергероика типа «Ванпанчмена», а серьёзная история, вдохновлённая реальными событиями: сюжет навеян эпохой Троецарствия. Времена семнадцать веков назад были легендарные и кровавые, так что свой рейтинг «16+» фильм отрабатывает по полной программе. При этом он не требует от зрителей знания китайской истории: конфликты, образы, идеи интернациональны, что-то похожее бывало в самых разных странах и эпохах. В первую очередь вспоминается Франция XVII века — а конкретно Человек в железной маске. Но для него застенки были пассивной изоляцией, а для Тени — этаким тренировочным полигоном, пыточной камерой и оружейным тайником, откуда его, как кинжал из ножен, в один прекрасный день наконец извлекли.
Увы, извлекли не ради гуманизма, а ради «игры престолов». Один персонаж сравнивает происходящее с игрой в шахматы; если так, то шахматы у здешних игроков чуть ли не трёхмерные. Всюду тайны, манипуляции, обманы. Пропитанные дождевой водой, чернилами и кровью. Белый, чёрный, красный — основные цвета фильма: Имоу стилизовал его под традиционную китайскую живопись тушью. Получилась кинокартина во всех смыслах этого слова. Визуал дополнительно подчёркивает противостояние тьмы и света, инь и ян; даже поединки проходят на символе инь-ян. И персонажи двойственны: в каждом тёмном есть что-то светлое, а в светлом — что-то тёмное.
Картин в сюжете нет (если не считать декораций — расписных экранов), зато есть каллиграфия, работающая на раскрытие характера правителя. Имоу не впервые использует такой ход. Вдобавок он применяет другие проверенные ингредиенты: тут вам и борьба за власть, и жестокий правитель, и боевитые красавицы, и сыновне-материнские узы, и бамбуковый лес с криминальными элементами, и запретная любовь, и стремление к свободе. Причём все они по-прежнему впечатляют. Как говорится, «не баян, а классика».
Недочётами кому-то могут показаться долгое запрягание и фирменная китайская экспрессия. Волна за волной на зрителей плавно накатывают разговорно-созерцательные сцены, но чем дальше, тем выше и чаще эти волны — и вот уже очередная вдруг захлёстывает с головой, выбивает дух и тащит сквозь гущу схватки и драмы. Что касается экспрессии, то персонажи полубезумно кряхтят-смеются, бешено ревут, сворачиваются клубочком, мутузят друг друга голыми руками, переворачивают столы, ломают предметы интерьера. С непривычки, наверное, почудится привкус «театральщины» — но в историческом эпике это выглядит гармонично. Благодаря такому эмоциональному накалу даже отрезание волос (не полностью, максимум на треть длины) смотрится как непростая жертва, а боевой крик: «Зонты!» вызывает не усмешку, а забег мурашек по коже.
Ещё один плюс киноленты — афористичность речей и логичность парадоксов. Тень боится темноты — звучит странно, но если знать контекст, то становится понятно и горько. Сразу несколько персонажей страшатся потерять самих себя, бесславно раствориться в небытии. Мягкость способна пересиливать жёсткость, скверная погода — быть благом, шахматист — превращаться в фигуру (и наоборот). Ну а полный проливных дождей и рек крови фильм — быть лучом света в кинопрокате.
Источник: kg-portal.ru